Однажды весенним утром 2004 г. Сэнди Ландал (Sandy Lundahl), 50-летний педагог, пришла в Медицинскую школу Университета Джонса Хопкинса, чтобы принять участие в одном из первых за последние 30 лет испытаний галлюциногенных препаратов. Она заполнила опросный лист, поговорила с двумя врачами, которые должны были неотступно находиться рядом с ней все восемь часов сеанса, и перешла в уютную комнату. Здесь она проглотила две голубые капсулы и удобно устроилась на кушетке. Для того чтобы расслабиться и сосредоточиться на своем состоянии, она надела темную повязку на глаза и наушники, из которых звучала тихая, успокаивающая классическая музыка.
Капсулы, которые приняла Сэнди Ландал, содержали высокую дозу псилоцибина, основного компонента галлюциногенных грибов. Он оказывал такое же влияние на настроение и восприятие, как ЛСД и мескалин, но развернутые галлюцинации вызывал крайне редко. По окончании сеанса, когда действие псилоцибина прекратилось, Ландал, никогда раньше не принимавшая галлюциногенов, заполнила еще один опросный лист. Судя по ответам, под влиянием псилоцибина она испытала ощущения, сходные с теми, которые так красочно описывали в разные времена религиозные фанатики: единение со всем миром, чувство непостижимости времени и пространства, необыкновенный духовный подъем и радость.
Во время своего следующего - через год с лишним - посещения Медицинской школы Ландал сообщила, что вспоминает о своем опыте каждый день и считает его одним из наиболее значительных событий в своей жизни. Она ощущает положительные сдвиги в настроении, отношении к окружающим, в своем поведении, а также испытывает больше, чем прежде, радости от жизни. «Похоже, что эксперимент, в котором я участвовала, ускорил мое духовное развитие, - написала она. - Осталось чувство более глубокого проникновения в суть вещей. Я стала более уступчивой - раньше я была излишне категоричной... Все чаще и чаще я воспринимаю людей как носителей божественного света».
Ландал была одной из 36 участников испытания, начатого одним из нас (Роландом Гриффитсом) в 2001 г. Результаты были опубликованы в 2006 г., а подробный отчет - двумя годами позже. Когда в журнале Psychopharmacology появилась первая статья, научное сообщество с энтузиазмом откликнулось на возобновление исследований в области, долгое время находящейся на периферии интересов медиков и физиологов. Изучение псилоцибина в Университете Джонса Хопкинса идет в двух направлениях. В первом случае исследуется психоспиритическое влияние галлюциногенов на здоровье добровольцев, во втором выясняется, можно ли использовать вещества этого класса для устранения или смягчения симптомов различных психических и поведенческих расстройств. Последнее особенно ценно в тех случаях, когда традиционные методы не помогают. Основное лекарственное средство, применяемое в такого рода испытаниях, - псилоцибин. Как и подобные ему вещества - псилоцин, мескалин, ДМТ и ЛСД, - он действует на рецепторы клеток головного мозга. К сожалению, лекарственные вещества другого типа, оказывающие иное фармакологическое действие, чем классические галлюциногены, в популярной медицинской литературе и эпидемиологических публикациях называют так же. В их числе - кетамин, метилендиоксиметамфетамин (МДМА, известный под сленговым названием «экстази»), сальвинорин А и ибогаин.
Тяжелое наследие
Исследования терапевтического действия галлюциногенов начались в 1950-е гг. при участии тысяч добровольцев. Стимулом послужили указания на то, что галлюциногены помогают избавиться от вредных привычек, а также надежда на устранение дистресса у пациентов, находящихся в терминальной стадии болезни. Однако в начале 1970-х гг. все эти мероприятия были прерваны по причине роста злоупотребления галлюциногенами, прежде всего ЛСД. Масла в огонь подлило широко обсуждавшееся в печати увольнение в 1963 г. Тимоти Лири (Timothy Leary) и Ричарда Олперта (Richard Alpert) из Гарвардского университета. Их обвинили в том, что они использовали неподходящие методы изучения действия галлюциногенов. В частности, Олперт испытывал псилоцибин на студентах, проживавших в кампусах.
Широкое неконтролируемое использование плохо изученных веществ, отчасти вследствие непродуманного поведения Лири и Олперта, заставило власти предпринять решительные действия. В 1970 г. был принят Закон о контролируемых веществах, в рамках которого галлюциногены внесли в список соединений, подлежащих наиболее строгому контролю. Новые ограничения были наложены на финансируемые из федерального бюджета испытания на добровольцах. В результате исследователи, имеющие отношение к данной тематике, оказались профессиональными маргиналами.
Понадобилось несколько лет, чтобы запретительные меры, прервавшие всякие исследования галлюциногенов, смягчились настолько, чтобы можно было их возобновить. «Мистические» опыты с галлюциногенами были интересны, прежде всего, потому, что данные вещества оказывали быстрое и стойкое положительное влияние на жизненный настрой и поведение испытуемых - результат, которого можно достичь только после длительной психотерапии. Работа, выполненная в Университете Джонса Хопкинса, была встречена с таким энтузиазмом еще и потому, что подобные опыты можно осуществить в любой лаборатории соответствующего профиля. Нужно только провести тщательное научно обоснованное обследование пациента до и после приема препарата. Это позволяло выяснить психологические и поведенческие последствия столь необычных экспериментов.
В своем первом исследовании мы использовали опросник, составленный для людей, которые когда-либо испытывали ощущения, сходные с описанными выше, но без применения галлюциногенов. Они прошли сеанс «галлюциногенотерапии». и через два и 14 месяцев мы оценили их психологический статус. Обнаружились, что испытуемые стали более уверенными в себе, они легче справлялись с депрессивным настроением, меньше нервничали, лучше чувствовали себя физически. Оценка их поведения со стороны друзей, членов семьи, коллег по работе, ничего не знавших об эксперименте, совпадала с той, что давали они сами. Вот типичное описание одного из участников: «Ощущение единства Вселенной, уверенность, что Богу от нас ничего не нужно, кроме любви. Я не одинок. Я не боюсь смерти. Я живу в согласии с самим собой». На одну из испытуемых все произошедшее подействовало так сильно, что она написала об этом целую книгу.
Избавление от страданий
От испытаний галлюциногенов 40-летней давности до нас дошли довольно сумбурные сведения о попытках лечения таких патологических состояний, как алкогольная и другая зависимость, паническое беспокойство у раковых больных, навязчивые страхи, посттравматический синдром, психосоматические расстройства, серьезные отклонения в поведении, аутизм. Большинство публикаций на эту тему кажутся, мягко говоря, несерьезными, достоверность результатов вызывает вполне обоснованные сомнения. Даже более или менее приемлемые эксперименты не предусматривали строгого контроля и четкого соблюдения инструкций - всего того, чем сопровождаются сегодня любые испытания психотропных веществ.
Раковые больные часто испытывают сильнейшую тревогу и депрессию, а антидепрессанты и транквилизаторы помогают им мало. В 1960-1970-х гг. были проведены клинические испытания, в рамках которых более 200 таких пациентов получали обычные галлюциногены. В 1964 г. Эрик Каст (Eric Kast) из Чикагской медицинской школы, который использовал ЛСД для облегчения страданий онкологических больных на терминальной стадии, сообщил, что «пациенты перестали непрерывно думать о катастрофичности своего положения, свободно говорили о неизбежности смерти с чувством, совершенно не свойственным людям западной цивилизации, но облегчающим их душевное состояние». Сходные результаты получили Станислав Гроф (Stanislav Grof) и Уильям Ричарде (William Richards) из Государственного госпиталя в Спринг-Гров в вблизи Балтимора, использовавшие ЛСД и другой галлюциноген, ДПТ (дипропилтриптамин).
Один из нас (Чарлз Гроб) воспроизвел эти исследования, но на другом уровне. В статье, опубликованной в сентябре 2009 г. в журнале Archives of General Psychiatry, были обобщены результаты пилотных испытаний по проверке действия псилоцибина на состояние 12 раковых больных на терминальной стадии. Несмотря на немногочисленность испытуемых, результаты обнадеживали: у всех пациентов отмечалось улучшение настроения и уменьшение тревоги даже спустя несколько месяцев после терапии. Сейчас сотрудники Университета Джонса Хопкинса и Нью-Йоркского университета проверяют действие на таких же больных больших доз псилоцибина, а в Швейцарии проводятся эксперименты с использованием ЛСД.
Имеются данные, что страдающие от алкогольной зависимости и табакокурения ощущают улучшение состояния после спонтанных приступов эйфории. Десятки лет назад этой теме было посвящено более 20 публикаций. В тех давних испытаниях принимали участие примерно 1,3 тыс. пациентов. В ряде случаев они получали галлюциногены в высоких дозах, и им оказывалась лишь минимальная психологическая поддержка, а некоторые настолько ослабли физически, что вынуждены были находиться на постельном режиме. Больные, о которых заботились больше, демонстрировали лучшие результаты.
Выяснить, действительно ли галлюциногены положительно действуют на таких пациентов, помогут новые методики. В Университете Джонса Хопкинса проводятся пилотные исследования действия псилоцибина на заядлых курильщиков, которые параллельно проходят курс когнитивно-поведенческой терапии. Их обучают менять образ мыслей и поведение, чтобы избавиться от вредной привычки.
Помимо этого, недавно началось тестирование псилоцибина на способность смягчать симптомы, характерные для навязчивых состояний. Терапевтическим эффектом предположительно обладают и вещества с совсем другим механизмом действия. Показано, что кетамин в низких дозах (его обычно применяют как анестетик) быстрее выводит из депрессии, чем такие антидепрессанты, как прозак, а МДМА снимает посттравматический стресс, когда никакие другие средства не помогают. Тестирование МДМА проводится сейчас в США, Швейцарии и Израиле.
Новые возможности и риски
Для того чтобы классические галлюциногены вошли в медицинскую практику, нужно преодолеть отрицательное отношение к ним, доставшееся нам в наследство от 1960-х гг. Иногда галлюциногены действительно вызывают беспокойство и паническое состояние, что в отсутствие контроля может привести к неадекватным действиям и самоубийству. Даже после тщательного отбора добровольцев и восьмичасовых занятий с психологом примерно треть пациентов, участвовавших в испытаниях в Университете Джонса Хопкинса, в течение некоторого времени испытывали непреодолимый страх, а у пятой части отмечались приступы паранойи прямо во время сеанса. Однако если пациенты находились под постоянным наблюдением опытного медицинского персонала, готового мгновенно прийти на помощь, такие аномалии возникали гораздо реже. Среди других нежелательных побочных эффектов, которые могут давать галлюциногены, - психоз, психологический дистресс, нарушения зрения, длящиеся несколько дней, а иногда и больше. Такие эффекты наблюдаются нечасто, а при тщательном отборе и психологической подготовке испытуемых - очень редко. Несмотря на то что иногда классическими галлюциногенами злоупотребляют (т.е. принимают их в дозах, опасных для самого человека или для окружающих), их обычно не относят к препаратам, вызывающим зависимость, поскольку они не способствуют выработке непреодолимой тяги и для них не характерен синдром отмены. Для минимизации нежелательных последствий лучше руководствоваться инструкциями, выработанными в Университете Джонса Хопкинса. Учитывая, что эти последствия поддаются контролю, мы считаем. что испытания галлюциногенов следует продолжать, поскольку они могут изменить жизнь многих людей в лучшую сторону. Если будет окончательно доказано наличие положительного эффекта галлюциногенов в описанных здесь и других случаях, их можно будет включать в комплексную терапию при таких состояниях, как аномальное пищевое поведение, сексуальные расстройства, неспособность адаптироваться к новым условиям. Глубже понять механизм действия галлюциногенов поможет применение новых методов исследований, как в фармакологии, так и в физиологии, которых не существовало в 1960-е гг. Так, визуализация областей головного мозга, отвечающих за эмоциональную сферу и мыслительные процессы, может приподнять завесу тайны над механизмами, лежащими в основе ощущений, которые возникают при галлюциногенотерапии. В результате удастся выработать новые нефармакологические подходы, более результативные и быстродействующие, чем, например, традиционная медитация, которые вызывают положительные поведенческие сдвиги - подходы, напоминающие те, которые использовал Билл Уилсон (Bill Wilson) из Городской больницы в Нью-Йорке и которые побудили его в 1930-х гг. основать Общество анонимных алкоголиков. Поняв, каким образом мистический опыт помогает жить в ладу с самим собой и с другими, мы сможем объяснить влияние духовности на психологическое состояние и здоровье. Ощущение единства со всем сущим на Земле, возникающее во время подобных опытов, - это как раз то, к чему призывают мировые религии, и что лежит в основе этических принципов, выработанных человечеством. Изучив биологическую подоплеку действия классических галлюциногенов, возможно, удастся прояснить основы общественного поведения людей, позволяющие выжить человеку как виду.»
Роналд Гриффите (Ronald R. Griffiths) - профессор Университета Джонса Хопкинса; работает в отделе психиатрии и нейрофизиологии. В центре его научных интересов -влияние психотропных веществ на поведение людей. Возглавляет группу, занимающуюся исследованием псилоцибина.
Чарлз Гроб (Charles S. Grob) -профессор психиатрии и педиатрии Медицинской школы Дэвида Геффена при Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе и директор отделения детей и подростков Медицинского центра университета. Проводил клинические испытания нескольких галлюциногенных лекарственных веществ, в частности занимался проверкой псилоцибина на способность устранять чувство тоски у раковых больных.
_______________________________________________________________
Сообщения
